Мне стало известно, что руководство Игналинской АЭС готовит транспортно – технологическую часть (ТТЧ) к вывозу отработанного ядерного топлива (ОЯТ) в промежуточное хранилище отработанного ядерного топлива (ПХОЯТ), при его готовности, не с энергоблока №2, а из бассейнов энергоблока №1, где реактор безопасен, т. к., освобожден от облученного ядерного топлива.
Я уже писал о том, что наибольшую ядерную и радиационную опасность представляет собой энергоблок №2, где реактор используется не по проектному назначению, а для продолжительного (более 5-ти лет) хранения ядерного топлива. И где пятый год хранятся более 1100 топливных кассет. Никому неизвестно как поведет себя конструкция графитовой кладки при непроектном режиме ее использования в РБМК –1500, где нейтронный поток был в полтора раза выше, чем в РБМК –1000. Не исключена вероятность изменения ее геометрической формы до такой степени, что станет невозможным извлечение топлива, из искривленных технологических каналов и замена выгоревших управляющих стержней, обеспечивающих заглушенное состояние реактора. Это может спровоцировать потерю контроля за состоянием реактора.
На первых двух реакторах Ленинградской АЭС уже получили такое искривление каналов, которое привело к невозможности их дальнейшей безопасной эксплуатации без реконструкции графитовой кладки. Аналогичное искривление технологических каналов наблюдается на всех старых РБМК РФ. Наш реактор №2 младше российских, но учитывая в полтора раза увеличенное нейтронное облучение, нельзя исключать вероятность более раннего искривления каналов. Непредсказуемость поведения графита при продолжительной эксплуатации РБМК–1500 в непроектном режиме вызывает обеспокоенность и тревогу у бывших работников станции и общественности Висагинаса.
Мне, физику и реакторщику, не понятна стратегия вывода из эксплуатации АЭС, когда сложившаяся последовательность выполнения работ по выводу из эксплуатации АЭС не направлена на сокращение продолжительности существования реактора №2 в ядерноопасном состоянии. Для снижения уровня обеспокоенности Висагинцев необходимо как можно скорее выгрузить топливо из реактора №2. Задачей №1 всегда должна быть безопасность персонала и населения. В инциденте с утечкой моющих растворов при промывке контура в помещениях энергоблока нам просто повезло, т. к., реактор первого бока, к нашему счастью, был без топлива.
Я полагаю, что существующий проект демонтажа реакторов ИАЭС нас не должен беспокоить сегодня. До выполнения большого объема радиационноопасных, уникальных, не имеющих в мире аналогов работ, при отсутствии безопасной технологии обращения с углеродом 14, полагаю, что дело не дойдет. Ни у Литвы, ни у Евросоюза сегодня не найдется столько финансовых ресурсов, сколько требуется для утилизации 3600 тн. реакторного графита. Однако, общественность должна быть настороже.
Я уверен, что нам необходим Общественный совет по закрытию атомной станции при мэрии Висагинаса. Скрывая от граждан существующую экологическую угрозу, ответственные за это нарушают основные положения Орхусской конвенции, требующей общественного участия при решении вопросов, связанных с экологической безопасностью.
Я надеюсь на нашего кандидата в Мэры Виталюса Бесакирскаса, который будет работать с вновь созданным Общественным советом специалистов разного профиля при Городском Совете или Мэре. В городе – спутнике АЭС такой совет просто необходим. Мэр Виталиус Бесакирскас готов к работе с Общественным советом города атомщиков.
Теплоэнергетик, инженер – физик,
Владимир Николаевич Кузнецов
Список № 24
СОЮЗ РУССКИХ ЛИТВЫ
Politinė reklama. Bus apmokėta iš Lietuvos rusų sajungos politinės kampanijos sąskaitos. Užs. Nr 8-39
Я уже писал о том, что наибольшую ядерную и радиационную опасность представляет собой энергоблок №2, где реактор используется не по проектному назначению, а для продолжительного (более 5-ти лет) хранения ядерного топлива. И где пятый год хранятся более 1100 топливных кассет. Никому неизвестно как поведет себя конструкция графитовой кладки при непроектном режиме ее использования в РБМК –1500, где нейтронный поток был в полтора раза выше, чем в РБМК –1000. Не исключена вероятность изменения ее геометрической формы до такой степени, что станет невозможным извлечение топлива, из искривленных технологических каналов и замена выгоревших управляющих стержней, обеспечивающих заглушенное состояние реактора. Это может спровоцировать потерю контроля за состоянием реактора.
На первых двух реакторах Ленинградской АЭС уже получили такое искривление каналов, которое привело к невозможности их дальнейшей безопасной эксплуатации без реконструкции графитовой кладки. Аналогичное искривление технологических каналов наблюдается на всех старых РБМК РФ. Наш реактор №2 младше российских, но учитывая в полтора раза увеличенное нейтронное облучение, нельзя исключать вероятность более раннего искривления каналов. Непредсказуемость поведения графита при продолжительной эксплуатации РБМК–1500 в непроектном режиме вызывает обеспокоенность и тревогу у бывших работников станции и общественности Висагинаса.
Мне, физику и реакторщику, не понятна стратегия вывода из эксплуатации АЭС, когда сложившаяся последовательность выполнения работ по выводу из эксплуатации АЭС не направлена на сокращение продолжительности существования реактора №2 в ядерноопасном состоянии. Для снижения уровня обеспокоенности Висагинцев необходимо как можно скорее выгрузить топливо из реактора №2. Задачей №1 всегда должна быть безопасность персонала и населения. В инциденте с утечкой моющих растворов при промывке контура в помещениях энергоблока нам просто повезло, т. к., реактор первого бока, к нашему счастью, был без топлива.
Я полагаю, что существующий проект демонтажа реакторов ИАЭС нас не должен беспокоить сегодня. До выполнения большого объема радиационноопасных, уникальных, не имеющих в мире аналогов работ, при отсутствии безопасной технологии обращения с углеродом 14, полагаю, что дело не дойдет. Ни у Литвы, ни у Евросоюза сегодня не найдется столько финансовых ресурсов, сколько требуется для утилизации 3600 тн. реакторного графита. Однако, общественность должна быть настороже.
Я уверен, что нам необходим Общественный совет по закрытию атомной станции при мэрии Висагинаса. Скрывая от граждан существующую экологическую угрозу, ответственные за это нарушают основные положения Орхусской конвенции, требующей общественного участия при решении вопросов, связанных с экологической безопасностью.
Я надеюсь на нашего кандидата в Мэры Виталюса Бесакирскаса, который будет работать с вновь созданным Общественным советом специалистов разного профиля при Городском Совете или Мэре. В городе – спутнике АЭС такой совет просто необходим. Мэр Виталиус Бесакирскас готов к работе с Общественным советом города атомщиков.
Теплоэнергетик, инженер – физик,
Владимир Николаевич Кузнецов
Список № 24
СОЮЗ РУССКИХ ЛИТВЫ
Politinė reklama. Bus apmokėta iš Lietuvos rusų sajungos politinės kampanijos sąskaitos. Užs. Nr 8-39